Спасительна ирония этой очень необычной ленты, где безымянная собака, которая случайно досталась одному алкоголику и была названа им просто Другом, не только оказалась говорящей, но и попыталась отвратить пока ещё не окончательно пропащего человека от пагубного пристрастия к «зелёному змию». Разговаривая весьма характерным голосом актёра Василия Ливанова, большой чёрный пёс породы ньюфаундленд (что само по себе нетрадиционно для отечественных картин о собаках, поскольку нередко предпочтение отдаётся доблестным овчаркам или же симпатичным дворнягам) воспитывает и наставляет своего человечьего спутника жизни на путь истинный, неизбежно становясь авторским резонёром. Однако именно обнажение условного приёма и его намеренное остранение как раз и не позволяет создателям картины впасть в разоблачительно-осуждающую патетику, произвести на свет очередное злободневное произведение на антиалкогольную тематику.

Несомненно, что в данном случае пригодился опыт работы режиссёра Леонида Квинихидзе в жанре занимательно-условных фильмов (чаще — музыкально-сказочных), хотя для него обращение к столь невыигрышно обытовлённой проблеме было исключительно рискованным. Тем не менее, закономерно, что сложнее всего общаться с остающимся за кадром Ливановым и, разумеется, с собакой на экране (а ей не так уж трудно быть естественной, вовсе не ведая, какую прямую речь приписывают ей авторы) пришлось Сергею Шакурову, исполнителю роли Колюни, ныне — никудышного забулдыги, а в прошлом угадывается в этом персонаже интеллигентный и по-своему одарённый человек, который бессмысленно загубил собственную жизнь.

Если уж дальше фантазировать по поводу данного героя «фантасмагорической мелодрамы» (любопытное определение из «Домашней синематеки» Сергея Землянухина и Мирославы Сегиды), то, наверно, следует признать его совсем разуверившимся в людях и безвольно покатившимся вниз собратом талантливого музыканта из «Шляпы», одной из прежних работ Квинихидзе. И приз за лучшую мужскую роль, который был вручён Шакурову на последнем состоявшемся Всесоюзном кинофестивале в Баку, как бы подтверждает верность актёрского тона в дважды щекотливой ситуации (алкоголик ведёт душещипательные беседы с лохматым четвероногим существом — ну, чем не плод белой горячки?!). Сыграв же через пару лет ещё одного оступившегося типа в ленте со знаменательным названием «Собачий пир», Сергей Шакуров был, к сожалению, уже чересчур озабочен беспощадной демонстрацией неприятных примет человеческого падения, что соответствовало возникшей в постперестроечном кино ориентации на «чернуху».

Интересно, что вроде бы скромные (особенно по сравнению с другими «собачьими» картинами «Ко мне, Мухтар!» и «Белый Бим Черное ухо») прокатные результаты «Друга» являются довольно значительными для 1988 года — фильм попал в число двадцати наиболее кассовых за год и в какой-то степени противостоял уже нараставшей волне грубого, заземлённого и вообще безысходного отображения действительности.

1998